О старости. Максаковский Владимир Павлович. (2014.2018.С.ДВП)

Человеческая жизнь обычно настолько длинна, что ее принято подразделять на отдельные этапы, стадии. В китайской философии на три: стадию молодости, стадию зрелости и стадию отдачи. Пифагор делил ее на четыре этапа – согласно временам года: 1) весна (детство), 2) лето (молодость), 3) осень (зрелость) и 4) зима (старость). Ученые-демографы используют гораздо более дробную возрастную шкалу, выделяя новорожденных, младенцев, раннее, первое и второе детство, подростков, юношей и девушек, зрелых людей (первого и второго периодов), пожилых людей, старых людей и, наконец, долгожителей.

Страшно подумать, что все эти стадии, за исключением самой последней, мною уже пройдены. Пройдена юность (вспоминается фраза великого Гёте:«Молодость – недостаток, который быстро проходит…»). Пройдены зрелые годы, годы пожилого возраста, да и годы старости подходят к концу. За годы моей жизни смена поколений происходила уже не раз. Так что не приходится удивляться тому, что из моих одноклассников, однокурсников, однополчан не осталось уже почти никого. Сильно поредели также ряды родственников и коллег. ...

И крылатая фраза Михаила Жванецкого: «Время – как электричка. Вот она там, и вот она уже здесь». О мгновениях жизни в свое время писал еще Омар Хайям: «За мгновеньем мгновенье – и жизнь промелькнет». В наши дни к этой теме вернулся Роберт Рождественский, у которого, как все хорошо знают, «мгновения свистят как пули у виска». Какие там мгновения, когда у виска свистят уже не дни, а недели, месяцы и даже годы! К тому же, чем старше становишься, тем быстрее летит время. Поистине Валерий Брюсов не ошибся, когда написал: «Я жил, я мыслил, я прошел, как дым». По-своему озвучил эту мысль и Игорь Губерман в одном из своих четверостиший (гариков):

Лишь перед смертью человек

соображает, кончен путь

что слишком короток наш век,

чтобы спешить куда-нибудь.

Признаюсь, что я тоже нередко повторяю про себя что-либо, вроде «ямщик, не гони лошадей…» или «чуть помедленнее, кони…».

О том периоде человеческой жизни, который называют старостью (для мужчин от 75 до 90 лет), мне хотелось бы сказать особо. За многие годы я собрал большое досье высказываний знаменитых людей о старости и старении. Интересно, что они оказались очень разными. И самокритичными, например, у Франсуа де Ларошфуко: «Как мало на свете стариков, владеющих искусством быть стариками». И философскими, например, у Бернарда Шоу: «Стареть скучно, но это единственный способ жить долго». Или у Игоря Губермана:

У старости душа настороже.

Еще я в силах жить и в силах петь,

Еще всего хочу я, но уже –

Слабее, чем хотелось бы хотеть.

Есть определения старости, полные юмора, например, у Марка Твена: «Лучше быть молодым навозным жуком, чем старой райской птицей». Есть удивленно-огорченные, например, у Фаины Раневской: «Старость – это просто свинство. Стареть, когда тебе внутри восемнадцать, когда восхищаешься прекрасной музыкой, стихами, а тебе уже пора, ты ничего не успел и только начинаешь жить». Есть и назидательные, например, у Андре Моруа: «Старость – это дурная привычка, для которой у активных людей нет времени».

Любопытно, что в 2013 г. Игорь Губерман издал в Москве новую книгу своих гариков под названием «Искусство стареть». С иронией и юмором, с неизменной «фирменной» интонацией Губерман дает советы, как жить, когда приходит старость. Эту книгу «с душевным сочувствием» автор посвящает своим ровесникам. В книге 13 разделов, каждый из которых имеет свой подзаголовок. Например: «Живу я более, чем умеренно, страстей не больше, чем у мерина». Или: «Увы, когда с годами стал я старше, со мною стали суше секретарши». Но в целом настрой этой книги вполне оптимистический, о чем свидетельствует такой гарик, помещенный в разделе «Послесловие»:

Полон жизни мой жизненный вечер,

Я живу, ни о чем не скорбя.

Здравствуй, старость, я рад нашей встрече,

Я ведь мог и не встретить тебя.

Когда говорят об активной старости, обычно приводят примеры таких титанов Возрождения как Микеланджело, который, как известно, начал возводить купол собора Св. Петра в Риме, когда ему было далеко за 80, или Тициан, писавший свои картины до 99 лет. Часто упоминают также Льва Толстого, Бернарда Шоу, Кнута Гамсуна. Сам я, пожалуй, был более всего солидарен с мнением Андре Моруа о старости как о дурной привычке. Однако шаг за шагом именно она изменила весь ритм моей жизни. Не стало еженедельного участия в сборах филателистов, регулярных походов по книжным магазинам, посещения театров, музеев, художественных выставок, а в последние два года и концертов в соседнем Доме Ученых, воскресных лыжных прогулок, загородных поездок, походов за грибами летом и т.п. А за руль машины я не садился уже долгие годы. Так в старости сначала я стал «невыездным», а затем фактически и «невыходным». Так что когда по ТВ показывают зимние виды спорта (например, фристайл), такую картинку я воспринимаю просто как чудо. Необыкновенное чудо.

Единственная привычка, которая осталась неизменной и в старости – это работа за письменным столом. Так что я вполне могу повторить слова Марины Цветаевой «мой письменный верный стол». Уже точно не помню кто и о ком сказал такую фразу: «Как каждый кабинетный ученый, он был счастлив только за своим письменным столом», но ко мне она относится полностью. Как и известный девиз «Ни дня без строчки!» В моем архиве случайно сохранилась вырезка из журнала «Наука и жизнь», в которой приведена интересная статистика о том как проводит свою жизнь (условно 70 лет) средний европеец: 30 лет на ногах, 23 года лежа, 17 лет сидя, 16 лет на ходу, 6-7 лет за едой и т.д. У меня, наверное, (несмотря на 33 зарубежные поездки с 1956 по 1990 гг.) на первом месте должно было оказаться время, проведенное за письменным столом.

А вот и его итог – около 700 публикаций общим объемом в 1700 печатных листов (если бы кто-нибудь решился на издание Полного собрания моих сочинений, оно заняло бы 40-50 томов), и в том числе несколько десятков книг, включая научные монографии, школьные и вузовские учебники, научно-популярные издания.

К числу наиболее известных из них относится учебник для 10-го (10-11) класса средней школы, который сейчас выходит 24-м изданием. Если же учитывать и предыдущий его вариант, появившийся еще в 1964 г., то можно сделать вывод о том, что по данному учебнику познают географию мира не только нынешние школьники, но познавали ее их родители и даже дедушки и бабушки. Другой пример – двухтомный учебник для вузов «Географическая картина мира». Третий пример – красочная книга «Всемирное культурное наследие» объемом в 600 страниц, которая, насколько я знаю, оказалась самой большой книгой издательства «Просвещение», увидевшей свет за все 83 года его существования.

В.П. Максаковский Актуальные проблемы России, Универсум, Смоленск, 2014

http://maksakovskiy.ru/aktualnye-problemy-rossii/#more-596

#Максаковский #система #цели #примеры