О ХИРУРГИИ. Пирогов Николай Иванович

(Работы – прим.мое) 1) О скручивании артерий. 2) О ранах кишок. 3) О пересаживании животных тканей в серозные полости. 4) О вхождении воздуха в венозную систему. 5) Об ушибах и ранах головы. Диссертации на последние две темы при мне не были еще окончены. Справедливость требует заметить, что все сказанное совершено не в 5 лет собственно, а в 4 года, потому что я целых 9 месяцев оставался (в 1837–1838 гг.) в Париже и потом в Москве и целых 3 месяца проболтался, так что не мог ничем серьезно заняться. Итак, неоспоримо существуют доказательства моей научной деятельности с самого же начала вступления моего на учебно -практическое поприще. Но другое дело – вопрос: был ли я тогда действительно тем, кем казался, или, вернее, кем должен был быть, то есть, был ли я настоящим, действительным, не кажущимся, профессором хирургии? У нас, в России, кандидатами на кафедру бывают только два сорта ученых: во -первых, заслуженные профессоры, то есть большею частию старые или очень пожилые люди; во -вторых, молодые люди, только что окончившие курс наук. Людей, подготовлявшихся довольно продолжительное время к занятию кафедр, у нас или вовсе нет, или они так редки, что почти никогда не являются конкурентами на занятие кафедр. О первом сорте кандидатов на кафедры нечего распространяться; из 10 -ти случаев в 9 -ти заслуженный профессор, остающийся на новое пятилетие, делает это вовсе не из любви и не из привязанности к науке, а для получения увеличенного вдвое оклада. Другой же сорт кандидатов, к которому принадлежал и я, грешный, при вступлении моем на кафедру хирургии в Дерпте поистине не соответствует, да и не может соответствовать, своему призванию. Откуда могла взяться та опытность, которая необходима для клинического учителя хирургии? Правда, я за 4 года до вступления на кафедру перешел за хирургический Рубикон, сделав мои две первые операции в клинике Мойера: вылущение руки и перевязку бедренной артерии (в одно и то же время). Но ловко сделанная хирургическая операция еще не дает права на звание опытного клинициста, которым должен быть каждый профессор хирургии. Мало того, что молодой человек, как бы он даровит ни был, не может иметь достаточных знаний, ему еще труднее приобрести добросовестную опытность. Молодость, и именно даровитая, еще более чем посредственная, заносчива, самолюбива, а еще чаще тщеславна. Она, выступая на практическое поприще жизни, заботится всего более о своей репутации, и это естественно и даже похвально, но она заботится не так, как следует: не хлопочет приобрести имя и почет внутренними своими, настоящими достоинствами, а только внешним образом, лишь бы хвалили и удивлялись, а за что – это не главное. Вот этот зуд похвалы и тщеславия и портит все в молодости. Служение науке, вообще всякой, не иное что, как служение истине. C.399

Пирогов Н.И. Вопросы жизни. Дневник старого врача/ [Сост.А.Д.Тюриков] – Иваново, 2008

#ПироговНИ #система #ошибки